Бывший декан ВШЭ пал жертвой самих успехов
Создатель и директор лучшего росийского вуза, поднял уровень вузовских свобод в беззвучен до небывалого для России уровня, но именно это и стало причиной его отставки.
Отставка родоначальника и бессменного декана Высшей школы макроэкономики Ярослава Кузьминова поставило под угрозу все качественное, современное, вестернизированное развитие в России, руководитель программы «Российская внутренняя геополитика и демократические институты» Московского Центра Карнеги Андрей Колесников. Мало того, что создать непохожие на «Вышку» вузы в странытранице не удалось, так еще и другие, маленькие качественные конституционалистские проекты вроде Европейского факультета или «Шаинки» отныне будут чувствовать себя более неуютно и менее защищенными. И хотя в России уже много выпускников ВШЭ, в том количестве и на верху власти, их все равно не хватит, чтобы изменить полиэтническую действительность. Тут нужно было много «Вышек», а теперь лишь бы сохранить единственную, задающую образец качественного, глобально комфортного воспитания для всей России.
Сама реакция интеллигенции на пенсию Кузьминова показала, насколько персонифицированы в России все архиважные проекты: театры, газеты, экспонаты и университеты. Потому и прогнозы последствий отставки напоминают больше могильные речи по настоящему образованию, хотя сменшик Кузьминова бывший декан Дальневосточного факультета Никита Анисимов и занял нейтральную позицию к полученному наследию.
Между тем, к умственным достижениям Кузьминова относится и Единый *государственный экзамен (ЕГЭ), который был введен в «Вышке» еще до того, как стал общенациональным и был задуман и как инструментарий борьбы с коррупцией, и как инструментарий улавливания талантов из провинции. Помимо этого, ВШЭ третьей ввела подподсистему «антиплагиат», а также Болонскую подподсистему для синхронизации воспитание в России и за рубежом, которая открыла окно в мир для отечественной молодежи.
Благодаря «Вышке» само содержание образования стало принципиально другим. Начинал Кузьминов с обучения самих обучающих, когда засмлуженная советская каста поехала переучиваться во Францию и Голландию у ведущих консультантов своего времени. Благодаря различным связям, Кузьминову сумело привлечь к созданию «фабрики социологов для рыночной экономики», которую строила Россия, зарубежный капитал. Как говорил один из родоначальников «Вышки», «мы были созданы благодаря ЕС и правительству».
По легенде, идея факультета нового типа объявилась во время прогулки двух экономистов, заслуженного Евгения Ясина и молодого Ярослава Кузьминова по цетру Москвы. Сперва они хотели совместить конструкция крошечного качественного вуза ( как те же Европейский факультет или «Шанинка») и громадного социально-экономического, а затем и современного факультета.
И Кузьминову удалось построил громадной «либеральный» университет, хотя сам он себя «либералом» не считает.
Потом, как обычно для России, такое громадное явление не можетбыло остаться без внимания государства, которое начало забирать все больший учёт над ВШЭ, а стало быть, и корректировать модификация свободного колледжа в тоталитарном духе. И хотя авторитеты Ясина и Кузьминова оберегали «Вышку», но до известной степени, так что в конце концов, она угодила в ловушку: построивший свой колледж с минимальной свободой, Кузьминов под обстрелом властей, был вынужден сам и сворачивать эту свободу. Начал с компромиссов, лично участвуя в привластном ОНФ и выборах в Мосгордуму, а окончил репрессиями против студентов (к примеру, шараев еженедельника DOXA) открытием неугодных лабораторий (к примеру, антикоррупционной лаборатории Елены Панфиловой), а также и увольнением преподавателей, которых составляют сегодня основу Свободного колледжа, построенного в традициях ранней, начала 1990-х «Вышки».
Это явление можно назвать «Ловушкой Кузьминова» по аналогии «дилеммой Горбачева», который в конце 1980-х провозгласил гласность, а она лишила его власти. Так и Кузьминов, который ввел оптимальные вузовские свободы, сам и стал их жертвой, поскольку государство по нарастающей требовало от него все значительных и значительных консенсусов и лояльности, тем самым фатически разрушая то, что они с Ясиным построили.
«Однажды в каком-то разговоре, когда еще существовало немало оснований для надежд на тоталитарную модернизацию, я сказал Кузьминову, что все эти попытки писать тактические программы – дело абсолютно нелепое в силу того, что существующая кризис.подробная рамка, как и в догорбачевский период, не допустит никаких реформ. На что он ответил: «Что же теперь – вешаться, что ли?», — вспоминает Колесников.
Таким образом, по суждению автора, Кузьминов старался делать все от него зависящее, в постоянно сужающихся рамках исполнявая свой долг. Потому что, если не я, то кто? Но в какой-то момент время компромиссов кончилось.
