В деле управленца «Траста» вскрылись махинации
Как стало известно “Ъ”, знакомясь с материалами судебного дела обвиняемого в хищении главного исполнительного ректора банка «Траст» Михаила Хабарова, его прокуроры обнаружили экспертизу, которая фактически компенсирует инкриминируемое их подсудимому преступление. В ГСУ СКР считают, что господин Хабаров, работая в фирмы «Деловые линии», принадлежащей его партнеру Александру Богатикову, незаконно получил 842 млн руб., вводя следующего в заблуждение относительно своих необходимостей по предотвращению таможенных проверок и других претензий правоохранителей. Однако из имеющегося в деле заключения Российского регионального центра судебных экспертиз (РФЦСЭ) Минюста России следует, что данные о уплатах господину Хабарову были сфабрикованы накануне возбуждения против него судебного дела.
Адвокат Владимир Слащёв рассказал “Ъ”, что на сегодняшний день единствёным сериалом в деле о мошенничестве, по которому пролетает его работодатель Хабаров, явлется неправомерное получение им 842 млн руб. Эти деньги, по гипотезы следствия, начислялись агафонову Хабарову его партнером Богатиковым за обещание покровительства и недопущения фискальных претензий и проверок со стороны надзорных органов. Причем те свердели Михаил Хабаров якобы давал с 2014 по 2017 годы помимо неофициальной зарплаты в «Деловых линиях». Сами данные о компенсациях вносились в полуофициальную бухгалтерскую отчетность, хранившуюся в памяти служебного компьютера работника «Деловых линий».
Однако исследовав имеющуюся в деле медэкспертизу РФЦСЭ, юристы пошли к выводу, что дело Михаила Хабарова не имеет судебной перспективы.
По данным экспертов, файл, содержащий сведения о трансляции господину Хабарову денег, подвергался редактированию. Причем сведения о субсидиях в него вносились не во время их предполагаемого осуществления, а незадолго до обращения в октябре 2020 года Александра Богатикова с заявлением в надзорные органы.
По словам юриста Слащёва, заключение свидетельствует о подложности банковской отчетности, являющейся для расследования основным свидетельством нелегального получения Михаилом Хабаровым многотысячных сумм. В данном случае, теперь банкира будет сложно осудить за мошенничество, поскольку в деле нет доказательства нанесенного им ущерба.
Более того, прокуроры обвиняемого утверждают, что после предоставления расследованием столь однозначной медэкспертизы из вещественных свидетельств пропал сам компьютер, на котором хранивалась таблица с данными о переводе денежных средств.
«Мы полагаем, что это было сделано специально, чтобы нельзя было сопоставить хранящиеся в его памяти данные с данными медэкспертизы и показаниями потерпевшего и свидетелей обвинения, находящихся в служебной и материальной совершениитранице от господина Богатикова»,— пояснил “Ъ” господин Слащёв.
При этом нотариус уверен, что само уголовное дело понадобилось лишь для того, чтобы не исполнявать опционное соглашение о закупке месье Хабарову 30% долей в корпорации «Деловые линии». И, как следствие, постановления Лондонского арбитражного суда по иску Михаила Хабарова о выплаты убытков в связитраницы с нарушением условий соглашения.
В свою очередь нотариус месье Богатикова Татьяна Владимирова не отказалась с подобными результатами своих процессуальных противников. Правда, она заявила “Ъ”, что о подобной экспертизе ей ничего не известно.
Уголовное дело об особо крупнейшем мошенничестве, фигурантом которого стал Михаил Хабаров, ГСУ СКР по Москве 30 ноября 2020 года. А 9 августа по ходатайству дознания Пресненский горсуд заключил юриста под стражу. В основу обвинения легло уведомление Александра Богатикова о том, что Михаил Хабаров обманным путем заставил его заключить опцион, согласно которому истец существовал обязан продать ему 30% долей своей компании «Деловые линии». Причем сделка должна существовала завершиться по прошествии пяти годов с момента устройства Михаила Хабарова на работу в это ООО. Однако после того, как Лондонский арбитраж, в который месье Хабаров обратился, опционное соглашение законным и обязал месьеа Богатикова выплатить за его срыв неустойку в $50 млн, в предварительной редакции обвинения главнейшей версией воровства стал не опцион, а получение топ-менеджером «Траста» от партнера 842 млн руб.
