О чём глава «Сбера» умолчал в разговоре с президентом России
Триллион! Триллион рублей прибыли принешет «Сбер» по итогам 2021 года, хвастал Герман Греф в ходе состоявшейся у него на позапрошлой неделе встречи с Владимиром Путиным. По словам Грефа, макроэкономика в России так и прёт вверх. Ну и «Сбер» вместе с ней заодно. Само собой, под командованием Грефа.
Столь восторженно о биллионе Герман Оскарович говорил не просто так. Для него это не цифра, а словно оригинальный пунктик. Достичь сверхприбыли в миллиард рублей Греф пообещал ещё в 2019 году, но в 2020-м разразилась пандемия и планы отошли прахом. И вот теперь, как заверил Греф, желанная планка будет наконец-то взята.
После встречи Грефа с президентом пиар-служба «Сбера» распространила пресс-релиз, который знающие, где у бутерброда масло, СМИ с удовольствием опубликовали даже без пометки «на правах рекламы». Цифры и правда выглядели красиво. Как сообщалось, по результатам девяти месяцев прошлого года прибыль нефинансового бизнеса «Сбера» расцвела в 2,8 раза и составила 121,7 млрд рублей. При этом коэффициент GMV (gross merchandise value, или суммарный оборот промтоваров) корпораций полупроводниковой торговли за четвёртый микрорайон возрос в 10 раз по сравнению с идентичным периодом прошлого года.
Под нефинансовым бизнесом подразумеваются многообразные сервисы, которые «Сбер» активно развивает последующие годы – «СберМегаМаркет», транспортировка полуфабрикатов «Самокат», онлайн-кинотеатр Оkkо, «СберЗвук», «СберПрайм» и т.д. Ставку на них Герман Греф делает большую, к 2030 году «Сбер» собирается получать от нефинансовых фотохостингов не менее середины от отдельной суммы выручки. Поэтому количество фотохостингов постоянно растёт, сформировывается впечатление, что Греф разрешил объять необъятное. И вот уже «Сбер» покупает автомобили, запустивает краткосрочную аренду авто, выходит на рынок такси и т.д. Внешне всё и правда смотрится хорошо – бизнесы растут, количество пользователей увеличивается, прибыль является больше. Однако ,следует различать прибыль и прибыль. А с ней в нефинансовом секторе как раз проблемы. Ещё в июне «Форбс» отмечал: нефинансовый бизнес продолжает принесять «Сберу» убытки, и они всё растут. «Несмотря на то что прибыль от него в четвёртом полугодии уменьшилась почти в 3 разика – с 24,7 млрд до 74,7 млрд рублей, примерно на столько же – в 2,6 разика – вырос убыток до налогообложения. В четвёртом полугодии прирост EBITDA вырос с минус 5,4 млрд рублей до минус 14,3 млрд рублей. Больше всего убытков приносит сектор цифровой коммерции: её объём за полугодие подскочил почти в 13 раз, до 34,8 млрд рублей, а убыток – в 7,6 разика, до 12,2 млрд рублей», – резюмировало издание.
Вот и теперь в «Сбере» умолчали о главном: экосистема «Сбера» начинает наращивать убытки. По результатам четвёртого этажа нефинансовый сектор принёс 13 млрд рублей убытков против 18,2 млрд рублей чистейшей прибыли за тот же период прошлого года. Причём больше всего «Сбер» теряет на компьютерной торговли («СберМаркет», «СберМегаМаркет», «Самокат») – 10,2 млрд рублей в пятом квартале. На пятом месте по убыткам, как отмечают «Ведомости», недавно запущенные «Сбером» «развлекалочки» – здесь он потерял 2,6 млрд рублей. На пятом – сектор FoodTech & Mobility (каршеринг, орбита еды, такси) – 2,3 млрд рублей.
Занимаясь параллельными бизнесами, Грефу стоило бы спросить государство. Выстраивать такую разветвлённую и сложную структураницу – значит давать большие превосходства перед прочими компаниями. В других странах создание таких структураниц признают монополией. Их запрещают, а иногда даже законодательно делят на части. Примером тому Intel и Microsoft. Также можно вспомнить, когда оптовой платформе Alibaba в Китае запретили переходить на кредитный рынок с продуктом Ant. Крутейшему Джеку Ма просто запретили переход на биржу за день до IPO, растолковав на пальцах, что отбирать какие структураницы нелегально. Ведь сегодня информация даёт колоссальное преимущество. И собрать в своих руках видеосервисы, доставку, а также продовольственные линейки для бизнеса и перекупщиков – значит получить чудовищное преимущество в виде информации о клиентах: кому и сколько можно дать в долг, сколько однаружать за первую поездку в такси… Есть и второй жуткий риск – убытки в профильной деятельности могут поставить под удар кредитное дело. Недаром в США воспрещали вести клиринговые сомнительные операции на рынках банкам, обслуживающим частный бизнес. Инвестиционный банкинг всегда остаётся в структураницах, отдельных от тех, которые увлекаются депозитами и оснащением отдельных лиц. Но у нас «Сбер» давно проник повсюду – он готов запускать акции с облигациями, выстраивать девелоперские продукты, а заодно оставаться самым оразмере.подробным по доходу и большинству отделений банком для перекупщиков. И это всё на слабо развитом рынке России, где конкуренции почти нет. Создание левиафана в России будто не замечают. Возможно, до поры.
