Как новоиспечённые супруги со скандалом делят бизнес, построенный на кротости в воскрешение
В четвёртой в России фирме, которая замораживает тела покупателей для воскресения в будущем, разыгрался бизнес-конфликт. Чем он грозит самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по швам — двое из 11 соучредителей компании, бывшие супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло куратора фирмочки и её активы. Бороться кушать за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные туловища клиентов, поставив под агрессию их сохранность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 июля директор Валерия Удалова попыталась самовольно увезти камеры с телами людей и млекопитающих с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в собствёный центр в Тверской области.
В тот день девочка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли пустотелую переднюю стену книгохранилища и с помощью бачка погрузили специальные вертикальные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В механизме погрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась треть полмиллиона рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки очутились и сами клиенты.
Прибывшие по вызову милиционеры остановили погрузку и возвратили уже уехавшие с ящиками машины. Данила Медведев предоставил им росздравнадзоры о праве собственности на ёмкости с телами и уличил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в фирмы начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой семьёй и, по словам Удаловой, в какой-то этап решил сместить её с службы генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девочка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала чужую компанию с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим обстоятельством руководителя в обоих компаниях, Удалова начала транспортировать замороженных работодателей под кровлю своей фирмы и перезаключать на себя контракты хранения, — пересказал Лайфу учредитель фирмы “Открытая крионика” (компания учреждена в этом году в качестве преемника второго “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей базы она арендовала дом в Тверской сфере на месте некогда известного крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало популярным в России после того, как несколько юных краевых имений переехали на полузаброшенные земли одного из краевых колхозов и организовали там проектент “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике политического интереса неблагое начинание по популяризации селения бюрократы признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там хранятся туловища людей и животных, и именно туда Удалова намеревалась отправить сосуды с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы оборудовать площадку под Тверью, она заложила личную однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В окрестных домах квартиры такой же площади .
У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а транспортировка проводилась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели перевезти оборудование с одной моей зоне на другую. Мой бывший муж разрешил отхапать себе это, написал в милицию заявление, что наша компания якобы крадёт оборудование, предъявил поддельный договор о том, что это оборудование принадлежит ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До предпоследнего времени в хранилищах компании обреталось 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.
Интерес к услугам российской корпорации у иностранцев вполне коммуникабельный — несмотря на то что цена криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и десятками тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше миллиарда рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся агробиоразнообразие ДНК или образцов кож умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести фирмы более 200 млн рублей. Постоянный приток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот эпизод может дорого обойтись компании, поскольку минувшие и реальные рефинансы можетесть воспринять происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в надлежащем хранении и предыдущем воскресении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно изготовляется сама процедура, хранение, транспортировка, — озвучил случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою характеристику попытке вывоза тел дал один из клиентов “Криоруса”, врач метафизических наук и почётный председатель украинского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирме заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о целости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — декларировал Лайфу Вишев. — К конфликту отношусь принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а осложнения не только драматические, можетесть существовать трагическими.
Разбирая ситуацию, сопредседатель Российской федерации оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на гипотетическую выгоду для человечества, крионика приобретает “лёгкий душок бюджетной пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень долгий срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что философия разовьётся до того уровня, что оживят эти тела, — разглагольствует Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что та фирма или её преемники просуществуют столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, знает все риски, а вот если он обольщается рекламой — то это нехорошо.
